История русской дворянской усадьбы насчитывает около шести столетий. Селения Древней Руси были прототипом будущей вотчинной усадьбы, в них обособленно стоял дом наиболее зажиточного хозяина. Усадебное строительство получило развитие при Петре I, который дарил земли своим сподвижникам. Русская дворянская усадьба воплощала мечту их хозяев о создании собственного мира с особыми традициями, обрядами, моралью, специфическим типом ведения хозяйства, расписанием будней и праздников. Несколько столетий основные события в жизни дворянина были связаны с усадьбой, поэтому ее устройство продумывалось до мелочей. Очень часто господские дома были окрашены в желтый цвет и имели белые колонны. Такое сочетание говорило о богатстве хозяина (его олицетворял желтый цвет, напоминающий о золоте) и его духовности (белые колонны демонстрировали стремление к свету). Серые фасады свидетельствовали о том, что их владелец - философ и стремится удалиться от активной жизни и общества. Красный цвет на фасаде говорил о деятельной натуре хозяина, его уверенности и властности. Зелень садов и парков демонстрировали радость, здоровье и успех. Построенный мир дворянской усадьбы обособлялся и отделялся решетчатым забором, каменной стеной, а когда позволял окружающий ландшафт, озерами оврагами и рвами. Помимо парадных элементов - господского дома и парков - дворянские усадьбы имели и «экономию» (термин использовался с 18 века и означал хозяйственные постройки имения: конные и скотные дворы, амбары, оранжереи и теплицы), которые строились в едином стиле с домом и парком

«Манифест о вольности дворянства» или «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству» - указ Петра III от 18 февраля (1 марта) 1762 года, который освобождал дворянство от обязательной государственной службы.

Расцвет дворянских усадеб пришелся на середину 18- начало 19 века. Усадьбы строились вокруг Москвы и в губерниях. После выхода “Манифеста о Вольности дворянства” строительство охватило практически всю европейскую часть России. В результате после 1762 г. владельцы крупных, средних и мелких поместий начали активно обустраивать свои усадьбы. В архитектуре русской дворянской усадьбы елизаветинских времен была популярной эстетика барокко. Фасады окрашивались в голубые, зеленые, красные, желтые оттенки. К середине 18 века планировка усадеб становилась регулярной с осевым построением, симметрией. Образцом дворянской усадьбы того времени является Ясенево, где во время Лопухиных был сооружен господский дом с флигелями. В Кускове граф Шереметев украсил парк павильонами и беседками, мостами, памятниками, скульптурами.

После выхода манифеста в пригородах Москвы были построены крупные усадебные комплексы: Братцево, Васильевское (Мамонова дача), Кунцево, Знаменское-Садки, Нескучное, Люблино, Останкино, Покровское-Стрешнево, Очаково, Узкое, Троекурово, Черемушки, большинство из которых были сооружены в стиле классицизм. В некоторых усадьбах использовались элементы неоготики - например, в усадьбе Михалкова (усадьба была построена еще в 16 веке, затем перестраивалась), парадный въезд в Воронцове, хозяйственный комплекс в Черемушках. Образцами российской неоготики стали императорские резиденции - усадьбы - Петровский дворец и Царицыно.

Постепенно регулярный французский классицизм в устройстве дворянской усадьбы сменился английским пейзажным классицизмом. Иногда в русской дворянской усадьбе, как, например, в Кузьминках, сочеталось пейзажное и регулярное устройство. После войны 1812 г. новые дворянские усадьбы возводились редко, хозяева поместий ограничивались реставрацией и ремонтом старых строений. Некоторые усадьбы активно достраивались. Например, Кузьминки, где здания строились в стиле ампир.

Но, в основном, в 19 веке усадьбы реставрировались и достраивались в стиле классицизм, что отражалось в колоннах, портиках, скульптурах, фронтонах фасадов. Русские дворянские усадьбы всегда составляли единый ансамбль, кроме того, они никогда не имели фортификационного назначения, так как дворянство не вело военных действий между собой. Сейчас в моде строительство загородных резиденций в стиле дворянской усадьбы с домами с элементами классики и парковыми или садовыми зонами в регулярном или пейзажном стиле. В качестве примера современного особняка, который может стоять обособленно или же представлять собой дом в усадьбе, можно привести здание частного коттеджа, г. Тюмень с элементами классического стиля:

31 октября 2014, 11:47

Что представляла собой классическая русская усадьба? Прежде всего, для нее выбиралось красивое место, обычно у реки или естественных прудов. На возвышенности главенствовал дом, который был чаще двухэтажный. Перед домом со стороны подъезда формировался парадный двор. По бокам располагались флигели, часто связанные с домом крытыми переходами или колоннадами. С одной стороны от парадного двора размещались скотный и конный дворы, амбары, другие хозяйственные постройки и плодовый сад. С другой стороны обычно возводилась церковь. Рядом устраивался парк. Вблизи дома (на небольшом участке) он был регулярным, состоял из прямоугольных посадок деревьев, цветников, а по удалении от дома превращался в пейзажный, занимавший большую часть усадьбы. В пейзажном парке тянулись аллеи, каскадные пруды с мостиками, располагались павильоны, беседки, скульптуры и другие сооружения, напоминавшие о разных странах и эпохах.

«В 1917 году началась агония… Опустели дома, белые колонны рухнули. Дорожки парков заросли травою… Львы на воротах облезли и обвалились бесформенными кусками… В десять лет создан грандиозный некрополь. В нем - культура двух столетий. Здесь погребены памятники искусства и быта, мысли и образы, вдохновлявшие русскую поэзию, литературу и музыку, общественную мысль… И нет над некрополем надгробного камня», - так писал в 1930 году искусствовед А.Н.Греч, создавший замечательную книгу «Венок усадьбам».

В советское время были уничтожены большинство дворянских усадеб: разрушены усадебные дома и хозяйственные постройки, заросли, заболочены, вырублены и застроены парки. Сегодня полностью уничтожены дворянские усадьбы в Архангельской, Астраханской, Ростовской, Волгоградской, Оренбургской, Кировской областях, а также в Карелии, Удмуртии, Чувашии… В Московской области из 690 усадеб главные дома сохранились лишь в 190, часть из них уже стала руинами. Ветер гуляет меж остатков стен сотен дворянских гнезд по всей стране…

Хорошо, что часть усадеб были заняты санаториями и домами отдыха и пусть и в перестроенном виде, но они радуют нас своей гармонией, но в наиболее сохранившемся виде находятся усадьбы-музеи.

Усадьба Архангельское в Подмосковье.

Данное место известно еще с начала 16 века как Уполозы, имение Алексея Ивановича Уполоцкого. Затем в разные периоды имение принадлежало Шереметевым, Одоевским, Голицыным, а с 1810 года и до прихода к власти большевиков владельцами усадьбы был род Юсуповых. К своему счастью усадьба избежала участи многих иных дворянских поместий и не оказалась разрушенной.

Дубровицы, Подольский район Московской области.

История этой усадьбы берёт своё начало в 17 веке, тогда она становится владением боярина Ивана Васильевича Морозова. После его смерти усадьба переходит в руки к его дочери, которая выходит замуж за князя И.А. Голицына и поэтому затем усадьба принадлежала роду Голицыных. Не смотря на то что это имение в 18 веке переходило из рук в руки, в конце концов в 19 веке оно снова вернулось к Голицыным, владевшим им до самой революции.

Усадьба знаменита не вполне обычным православным храмом. Церковь в честь иконы Божией Матери «Знамение» в Дубровицах была заложена в 1690 году.

Марьино Голицыных-Строгановых, Ленинградская область.

Усадьба Марьино основана в 1726 году. Наибольшего расцвета Марьино достигло при вдове графа П.А. Строганова Софье Владимировне Строгановой (урожденная княжна Голицына, 1775-1845).

Своим необычным для русской усадебной архитектуры видом здание обязано ученикам знаменитого зодчего Андрея Воронихина. Со смертью знаменитой хозяйки в истории имения завершилась целая эпоха, и впоследствии никто из хозяев не уделял ему столько же внимания. Судьбе Марьино после революции типична для многих дворянских построек России. Богатейшие коллекции предметов искусства были перевезены в Государственный Эрмитаж, а здание несколько раз меняло хозяев. Все это, включая разрушения, полученные в ходе боев во время Великой Отечественной войны, внесли заметные коррективы во внешний вид здания. Самой большой утратой стали внутренние интерьеры, практически не дошедшие до наших дней. В 2008 году бывшая дворянская усадьба Марьино Строгановых-Голицыных в деревне Андрианово Тосненского района Ленинградской области вновь стала частным владением.

Усадьба Марьино князей Барятинских, Курская область.

В Рыльском районе Курской области находится дворцово - парковый ансамбль, усадьба Марьино, родовое поместье князей Барятинских. Князь Иван Барятинский - представитель одной из самых древних и родовитых русских фамилий. Трехэтажный дворец был сооружен в начале XIX века в уникальном уголке природы.

Имение до 1917 года не уходило из рода Барятинских, сохраняя семейные реликвии. В 1918-1919 годах дворец был разграблен окрестными крестьянами. В 1919-1922 годах в Марьино находился сельхозтехникум. Богатейшая библиотека редких книг из дворца была передана в Исторический музей в Москве. В настоящее время эти книги хранятся в Российской государственной публичной исторической библиотеке в Москве. Убранство комнат дворца составили экспозиции Эрмитажа. С декабря 1922 года в усадьбе расположился дом отдыха, а затем санаторий ЦИК СССР.

До сей поры здесь сохранилась великолепная лепнина потолка, мраморные камины, первозданный паркет, предметы старинной мебели и ландшафтный парк. Сейчас в усадьбе находится санаторий Управления делами Президента России.

Середниково в Подмосковье

Усадьба Середниково является знаменитым памятником архитектуры России. Владельцы этой усадьбы носили известнейшие фамилии: Черкасские, Всеволожские, Салтыковы, Столыпины. История Середниково начинается с XVI века. Первым владельцем этой территории считается Чудов монастырь. В 1623 г. царь Михаил Федорович подарил Середниково князю Никите Ивановичу Черкасскому. Основная часть комплекса начала возводиться в 1775 г. при следующем владельце усадьбы сенаторе Всеволоде Алексеевиче Всеволожском. С 1811 по 1825 гг. усадьба перепродавалась несколько раз. В 1825 г. брат бабушки Михаила Юрьевича Лермонтова генерал-майор Дмитрий Алексеевич Столыпин приобретает усадьбу для своей семьи. С этого времени Середниково становится родовым гнездом Столыпиных-Лермонтовых.

После революции в усадьбе была была открыта здравница «Тишина» для членов ВЦИК. В 25-м году усадьбу превратили в санаторий для нервнобольных, который и получил название «Мцыри».
В послевоенные годы в усадьбе снова был организован санаторий – на сей раз для больных туберкулезом, прибывших из мест заключения. Этот период особенно негативно сказался на сохранении архитектурного ансамбля.

В 1992 г. Середниково было передано ассоциации «Лермонтовское наследие», и с этого момента усадьба стала возрождаться. Реставрационные работы проводились по инициативе Михаила Юрьевича Лермонтова – потомка знаменитого поэта и его полного тезки. Очищен пруд в парке, восстановлена центральная часть дома по старым чертежам. Интерьер в комнатах полностью передает прежнее великолепие усадебного комплекса. В настоящее время Середниково можно назвать самым знаменитым парково-усадебным комплексом 18-19 вв.

Валуево, Московская область.

Владельцами усадьбы в разное время были Валуевы, Толстые, Шепелевы, Мусины-Пушкины, Святополк-Четвертинские. История усадьбы уходит в глубь веков. В 1341 году Верительной Грамотой Великий князь Семен подтверждает дарение усадьбы Тимофею Валую, бывшему воеводой у войска князя Дмитрия Донского. Отсюда и название усадьбы. Парадный въезд, господский дом и некоторые другие дошедшие до наших дней постройки были сооружены в начале XIX века. Из всех владельцев подмосковной усадьбы самым знаменитым был граф Алексей Иванович Мусин-Пушкин (1744-1817). Именно при нём здесь и был создан основной архитектурный ансамбль поместья.

После революции Валуево национализировали, мебель и предметы утвари из господского дома вывезли. В усадьбе устроили санаторий, а затем дом отдыха. С 1960 года вплоть до настоящего времени бывшую усадьбу занимает санаторий «Валуево». В 1962-1964 годах произведён реставрационный ремонт, в ходе которого многие постройки приспособили под санаторные нужды.

Русские усадьбы часто привлекали внимание кинематографистов красотой и просторами пейзажей. В конце 1970-х годов в Валуево снимали фильм «Мой ласковый и нежный зверь». Картина вышла на экраны Советского Союза в 1978 году и сразу привлекла внимание зрителей не только своей сюжетной стороной и участием именитых актёров, но и прекрасной музыкой, которую к этому фильму написал композитор Е. Дога. Удивительной природой Валуева проникнут вальс, в мелодии которого слышатся шум вековых деревьев, и журчащая вода каскадных прудов, и пение птиц, и эхо голосов владельцев усадьбы.

Вороново в Подмосковье

В сорока километрах к юго-западу от Москвы находится один из интереснейших дворцово-парковых комплексов Подмосковья - усадьба Вороново, - которая является одновременно памятником архитектуры и русской культуры. История Вороново начинается в конце 16 века. Эта старинная подмосковная усадьба связана с именами видных государственных деятелей, архитекторов, писателей и поэтов. В разное время усадьбой владели А.И.Воронов-Волынский, Воронцовы, Д.П.Бутурлин, Ф.В.Ростопчин и наследники, Шереметьевы. Последний владелец Воронова граф А.П.Сабуров.

В 1812 году усадьба была сожжена московским градоначальником Растопчиным после занятия Москвы французами. Считается, что все художественные сокровища погибли в огне... Но в этой истории есть загадка. Свидетелей гибели дворца удивило, что среди пепла и руин не оказалось мраморных и бронзовых скульптур, которые не подвластны пламени. Вероятно, какая-то часть ценностей усадьбы была где-то заблаговременно спрятана. Но где? Исследователи вороновской загадки указывают на глубокие подземные лабиринты, связывавшие все усадебные постройки между собой. Действительно, остатки каких-то подземных сооружений не раз обнаруживали на территории усадьбы, но тайна Воронова до сих пор не раскрыта... Затем усадьба перепродается несколько раз и, в конце концов, становится собственностью Шереметьевых. Тогда, в конце XIX века, начинается ее восстановление. Шереметьевы построили новый дом, привели в порядок окружающие его земли, и в таком виде усадьба просуществовала до 1949 года, когда ее перестроили под дом отдыха, который работает до сих пор.

Введенское в Подмосковье

Среди исторических усадеб Подмосковья имение Введенское, упоминаемое в документах еще с 1504 года и принадлежавшее в разные годы Шереметевым, Лопухиным, Голицыным и другим представителям знатных русских родов, выделяется своей особой поэтичностью и прекрасной сохранностью.

Двухэтажный кремовый особняк с колоннами, парадный двор, окаймленный липами, старинный парк, изящная церковь на берегу Москвы-реки были построены по проекту выдающегося архитектора Николая Львова.

Именно это место в середине прошлого века выбрал режиссер Сергей Бондарчук для съемок киноэпопеи «Война и мир». Сегодня в исторической усадьбе размещается санаторий «Звенигород»

Усадьба Горенки (г. Балашиха) - одна из самых больших по масштабу подмосковных усадеб. Владельцы: Плещеевы (1623-1693), Хилков П. Ю. (1714), Разумовские (1747- 1812), Юсупов и Волков, Пантелеев (1852), вторая половина XIX в. - нач. XX в. фабрикант Третьяков и его наследники, до 1917 г. - Севрюгов. Все при ней - и размах территории, и грандиозность замысла, и впечатляющее архитектурно-ландшафтное исполнение. На ее долю выпало несколько завидных ролей: любимое имение Петра Второго, первое русское Ботаническое общество, образцовый дворцово-парковый ансамбль в стиле классицизма - с английским парком, системой прудов, островами, мостиками, беседками и кордегардиями... Увы, от былого величия следы если и остались, то довольно жалкие.

Сейчас в Горенках уцелели почти все постройки, но их состояние удручающее. Архитектурному комплексу был нанесён непоправимый урон непродуманной хозяйственной деятельностью, расположенного здесь противотуберкулёзного санатория "Красная Роза". Обветшавший парк наполовину вырублен. Малые архитектурные формы давно бесследно исчезли, так же как и бронзовые орлы с парковой лестницы.

Знаменское-Раёк, Тверская область

Ансамбль усадьбы Знаменское-Раёк является вершиной творчества зодчего-самородка Н.А. Львова. Его ядро составляет господский дом, четыре флигеля, и триумфальные ворота, объединённые колоннадами.

Дворцово-парковый ансамбль был создан в конце XVIII века, когда усадьба принадлежала видному вельможе екатерининского времени, сенатору, генерал-аншефу Ф.И.Глебову-Стрешневу. Для постройки было выбрано возвышенное место в излучине реки Логовежь. Строительство началось в 1787 году и продолжалось несколько лет.

Вероятно, дом был расчитан на великосветские приемы, о чем говорит его планировка: овальный входной вестибюль, парадная лестница, центральный зал, перекрытый двойным куполом. По преданию, усадьбу посетила Екатерина II, в столовой имелось почетное место, над которым висел ее портрет. Был спланирован великолепный пейзажный парк с беседками, павильонами, прудами, купальнями, гротом. Сейчас дворцовый ансамбль, находящийся в процессе медленной реставрации, тихонько ветшает. Парковые постройки разрушаются, пруды заросли и стали похожи на лесные озера.

Восстановленный флигель, в котором сейчас размещаются гостиничные апартаменты:

Остафьево в Подмосковье

Окончательно архитектурно-парковый ансамбль усадьбы сложился при Андрее Ивановиче Вяземском. В Остафьево приезжали А. И. Тургенев, В. Л. Пушкин, В. А. Жуковский, К. Н. Батюшков, В. К. Кюхельбекер, А. С. Грибоедов, Д. В. Давыдов, А. С. Пушкин, А. Мицкевич. Кстати, говорят, что именно в Остафьеве Пушкин впервые читал последние главы "Евгения Онегина". В 1898 году Остафьево приобретает Сергей Дмитриевич Шереметев. Он устраивает в Остафьево музей, проводит реставрацию главного дома и устанавливает памятники тем, с кем связана история усадьбы.

Сын Сергея Дмитриевича, Павел Сергеевич Шереметев после национализации усадьбы в 1918 году стал директором музея Остафьево, до тех пор пока в 1928 году его не уволили и не выселили из усадьбы. В 1931 году из музея делают базу отдыха, но в 1989 году Остафьево вновь становится музеем. Сейчас в усадьбе ведутся реставрационные работы.

Суханово

Усадьба Суханово - одно из тех роскошных некогда владений, которые сейчас пребывают в упадке и запущении.

Сменив на своём веку нескольких видных хозяев, Суханово приобрело известность как имение князей Волконских, которые владели им достаточно долгое время и сформировали тот облик усадьбы, в котором она частично дошла до наших дней.

Начало советского периода для усадьбы ознаменовалось упадком: в годы Революции и Гражданской войны отдельные сооружения были разрушены и разграблены. В советские годы, как и во многих других усадьбах, здесь ютились разные учреждения, сейчас же располагается лицей и дом отдыха Союза Архитекторов.

Степановское-Павлищево, Калужская область

Имение основано во вт. пол. XVIII в., боярами Степановыми. Одной из последних представительниц рода, кому принадлежала усадьба, была Елизавета Платоновна. Она вышла замуж за инженера В.А. Ярошенко, брата известного художника-передвижника - Н.А. Ярошенко.
«Супруги Ярошенко называли свою усадьбу «Лесная дача» и приезжали в Степановское-Павлищево только летом. В переустройстве усадьбы активное участие принимал Василий Александрович Ярошенко, который, будучи инженером-строителем по образованию, возможно, являлся и архитектором - автором проекта знаменитого усадебного дома-дворца, построенного в период 1895-1899 годов.

После революции усадьба Степановское-Павлищево была национализирована. Из главного дома в Павлищеве были вывезены произведения живописи, которые поступили в Калужский художественный музей, открытый за год до этого. В советское время усадьбу занимали санаторий и пионерский лагерь. В 1980-е предпринимались попытки консервации состояния усадебного дома, но после сильного пожара он был заброшен и разгромлен. Сегодня усадьба находится, по непроверенным данным, в частной собственности, и в полном запустении. В какой-то период велась реконструкция, но так и не была завершена.

А так эта усадьба выглядела раньше:

Заброшенная усадьба графа Орлова Семёновское-Отрада, Московская область

Во времена Советского Союза задание усадьбы было использовано в качестве санатория КГБ и считалось одним из самых благополучных и закрытых. В наши дни она включена в список «100 уникальных памятников мира, которым грозит разрушение». Несмотря на разрушенное состояние, усадьба Орловых поражает своим великолепием и размахом.

В 1770-х годах граф Владимир Орлов решил поселиться в селе Семёновском и дал ему название Отрада. Он хотел, чтобы его владения были похожи на поместья английских лордов, именно поэтому архитектура и размах усадьбы настолько величествен.

После кончины графа Орлова усадьба перешла в собственность его внуку. После смерти Орлова, усадьба не прекратила свою жизнь. Здесь в течение 150 лет хранилась библиотека и телескоп Ломоносова М.В., кроме того в отраду приезжали Тютчев Ф.И., Болотов А.Т., Чехов А.П., Бунин И.А. и многие другие.

В середине 80-х годов прошлого столетия здесь были начаты реставрационные работы: отреставрированы паркетные полы, открыты старинные росписи, восстановлены изразцовые печи. Но в наше время усадьба снова заброшена и постепенно разрушается.

Гребнево в Подмосковье

Гребнево – один из самых грандиозных усадебных ансамблей конца XVII – первой трети XIX веков. Настоящее дворянское гнездо, где успели пожить и Трубецкие, и Бибиковы, и Голицыны. В имение заглядывали известные русские литераторы: поэты Державин и Жуковский, писатель-революционер Радищев, журналист и книгоиздатель Новиков.

Ворота усадьбы оформлены в виде классической триумфальной арки.

В 1919 г. усадьбу национализировали и устроили санаторий им. Н. Семашко для туберкулезных больных. В 1960 г. усадьбу объявили историко-архитектурным памятником республиканского значения. Долгое время здесь был Щелковский техникум электровакуумных приборов, затем подсобное хозяйство НИИ «Платан». Усадьба несколько раз реставрировалась. В конце 1980-х - начале 1990-х гг. в восточном флигеле усадьбы размещался Историко-культурный центр, включавший выставочный зал, школу эстетического воспитания и художественную студию. В это короткое, но счастливое время в усадьбе проводились концерты мастеров искусств и выставки картин Н. Рериха и К. Васильева, на берегу пруда устраивались многолюдные праздничные гулянья. Реставрация дворца близилась к завершению, когда в 1991 году при невыясненных обстоятельствах в нем происходит пожар, уничтожающий не только интерьеры, но и перекрытия с крышей, оставляющий лишь голые обожженные стены…

В 2007 года в усадьбе произошел новый пожар, в результате которого часть усадьбы ещё больше пострадала. С 2008 года планировалось восстановление усадьбы силами частных инвесторов, однако из-за различных бюрократических сложностей найти желающих так и не получилось.

Зубриловка, Пензенская область

Главный дом усадьбы князей Голицыных-Прозоровских. 1780-е гг. Одна из лучших усадеб 18 века превращена в руины за последние годы.

Пущино-на-Наре, Московская область

Главный дом усадьбы князей Вяземских. Эти романтические руины еще в 1970-х гг. были действующим домом отдыха.

Алексино в Смоленской области.

"Пятая гора", Ленинградская область

Построенное в 1820 году имение Якова Брюса, известного сподвижника Петра, разрушено почти до основания - хорошо сохранилась лишь круглая Троицкая церковь, ворота от старого парка и остатки хозяйственных зданий. Церковь-ротонда очень впечатляюще возвышается над пустынным пространством бывшей усадьбы.

Вот лишь небольшая часть этих впечатляющих сооружений, дошедших до наших дней. Но даже и в таком полуразрушенном состоянии они поражают своей величественной красотой и гармонией.

А.В.Чекмарёв

Троицкий собор

Александро-Невской лавры

как иконографический образец

Часть 3. Под высочайшим покровительством

Статья опубликована в сборнике "Санкт-Петербург и архитектура России. Архитектура в истории русской культуры". Вып. 7. М., 2007. С. 317-362.

Двухбашенность старовского проекта, напрямую из римского прототипа не выходящая, намекала и на некий обобщенный образ католического храма. Она выражала популярную во французской архитектурной теории идею «греко-готической» церкви, сформулированную в трудах аббатов Ж.Л. де Кордемуа и М.А. Ложье.

Проект фасада церкви Сен Сюльпис в Париже. Арх. Сервандони. 1732 г.

Проект двухбашенной паперти. Арх. Орлеан. 1766 г.

Проект двухбашенной паперти. Арх. Рэймон. 1766 г.
Наиболее близкий из возможных прообразов западного фсасада Троицкого собора, проект был известен Старову. См. об этом в статье Ю.Г. Клименко. Петербург и московские двухбашенные храмы последней трети 18 века. В сборнике: Санкт-Петербург и архитектура России. М., 2007. С. 363-408.

Во французском контексте речь шла об органичном соединении известной со времен средневековья структуры храма (базилики с двухбашенным западным фасадом) с формами ордерной архитектуры. Французы таким образом стремились в поисках нового идеала скрестить национальную готическую традицию с классицизмом. Русская императрица фактически реализовала их замысел, наделив его собственной спецификой. Старый петровский собор как значимый пример собственной еще недавней «готики» воспроизводился в современной стилистической обработке.

Не следует забывать, что собор создавался на пике французских влияний в раннем отечественном классицизме. В этом русле работали непосредственные представители французской школы Ж.Б.Вален-Деламот и Н.Легран, а также закончившие обучение во Франции В.И.Баженов и И.Е.Старов. Логично, что архитектурный облик Троицкого собора отразил французское понимание заданной темы. Как выясняется, Старов в своих формальных поисках обратился к проектам аналогичных сооружений, выполнявшимся в стенах парижской академии. В 1766 г., в период его пребывания во Франции, академия как раз проводила конкурс на проект двухбашенной паперти храма. Сопоставление представленных тогда проектов с фасадом паперти у Старова доказывает их прямое воздействие, с тем лишь отличием, что в стилистике Троицкого собора барочные рецидивы 60-х гг. почти уже исчезли. Отказавшись от мелочной декорации, фигурных завершений и многочисленной скульптуры, Старов тем не менее весьма точно воспроизвел типично французский по построению и прорисовке деталей фасад. Бумажные опыты парижской академии таким образом материализовались в далеком Петербурге, в облике одной из известных русских святынь.

Помимо мемориализации культа Петра Великого и связи с «греческим проектом», Троицкий собор имел также другие подтверждения своей общенациональной значимости. Будучи усыпальницей Александра Невского, он являлся еще и главным храмом посвященного святому князю ордена, учрежденного в 1724 г. по воле первого императора. Орден долго сохранял статус главной военной награды. Строительство здания в период между двумя победными русско-турецкими войнами и прямая связь с историей ратной славы Александра Невского обеспечили ему значение главного воинского храма страны, которое он удерживал вплоть до появления другого военного мемориала - Казанского собора. В 1797 г. над главным входом в Троицкий собор был установлен барельеф ордена Александра Невского, а еще ранее, в 1791 г., в одном из примыкавших корпусов устроена специальная «кавалерская зала» для торжественных собраний кавалеров этой военной награды.

От внутренней содержательной стороны внимание современников неминуемо обратилось к внешним признакам задуманного Екатериной II храма.

Его роль в качестве иконографического образца, слабо проявившаяся в судьбе предшественника, на сей раз получила новое мощное подтверждение. К тому же в сознании дворянства конца XVIII века, усвоившего многое из европейских культурных традиций и новшеств, образ двухбашенного храма не был столь откровенно чужим (и чуждым), как в восприятии людей петровской эпохи. Потому композиция Троицкого собора не столько прямолинейно копировалась (слишком специфическим были масштаб и назначение постройки), сколько открыла возможность для дальнейшей интерпретации его архитектурной темы, высочайше дозволенной и всячески одобряемой. Значительно расширившиеся знания о европейской архитектуре, прошлой и современной, различные предпочтения заказчиков, порой весьма искушенных, типологическая разнородность проектов - все это создало в русской архитектуре конца XVIII - начала XIX вв. целую линию разнообразных модификаций двухколоколенных церквей.

Пришедшийся на это время расцвет усадебного строительства способствовал распространению данной типологии в провинции, в архитектурных заказах помещиков. Двухбашенность для многих стала желанной принадлежностью церковного здания, соответствовавшей исходящей от двора моде. Не исключено, что она действительно ассоциировалась у современников с триумфом в первой русско-турецкой войне, как считают некоторые исследователи. Мотив парных колоколен включался в различные композиционные схемы, в соответствии с запросами и возможностями заказчиков, а также назначением и масштабом самих построек.

В пестрой картине русских двухбашенных храмов выделяется столичная линия, которую в целом можно охарактеризовать как подчеркнуто западническую, интерпретирующую заимствованные из европейского опыта композиционные схемы. В соответствии со своей исторической ролью «окна в Европу» многоконфессиональный Петербург всегда позволял себе радикальные эксперименты в области храмостроения. Облик православного храма в архитектуре столицы в XVIII в. почти не опирался на собственную традицию и порой был неотличим от европейских аналогов. Как позже отмечал А.И.Герцен, «в Петербурге можно прожить года два и не понять какой веры он придерживается». Обстановка веротерпимости и высочайшее покровительство разным конфессиям обеспечили быструю адаптацию самых неожиданных архитектурных решений в столичном православном храмостроении. Это напрямую касается двухбашенной типологии, отразившейся в нескольких реализованных памятниках и еще больше в проектах. Закрепившийся в столице новый тип православного храма очень скоро через архитектурные заказы дворян распространился в провинции. Также можно говорить о влиянии значимых столичных образцов на архитектуру храмов (монастырских и приходских) в городах. Для петербургской линии двухбашенных церквей в первую очередь характерны вариации на тему базилики (и продольной композиции вообще), ориентированные на образец Троицкого собора или непосредственно на европейские прототипы, выбранные заказчиками.

Примечательно, что непосредственных подражаний Троицкому собору было немного. Обе столичные реплики лаврского собора связаны с императорскими заказами, демонстрируя высочайшее покровительство двухколоколенному типухрамов. Первую по времени церковь Рождества Христова на Песках успели освятить даже раньше прототипа, в 1789 г.Ее возводила с 1781 г. по проекту архитектора П.Е.Егорова «Канцелярия строения домов и садов Ея Величества».

Церковь Рождества Христова в Песках в Санкт-Петербурге. Фото нач. 20 века. Фотоархив ИИМК РАН.



Церковь Рождества Христова в Песках в Санкт-Петербурге. Фото нач. 20 века.

На освящении присутствовал наследник престола с семьей. Композиционно и стилистически храм повторял лаврский собор, однако проигрывал ему цельностью художественного образа. Его отличали дробность масс и довольно сухая разделка фасадов ионическими пилястрами. Памятник был разрушен в 1930-е гг.

Гораздо выразительнее был также несохранившийся храм Апостола Павла, построенный в 1804-1826 гг. при Обуховском сталелитейном заводе. Мануфактура была основана императором Павлом I , в память которого его вдова Мария Федоровна и заказала величественный храм, спроектированный А.Д.Захаровым.

Церковь апостола Павла при Обуховском сталелитейном заводе. Фото 1920 г. Фотоархив ИИМК РАН

Ориентация на собор лавры очевидна -помимо общего типологического сходства есть узнаваемые цитаты, вроде формы купольной ротонды с полуколоннами или входного шестиколонного портика. В условиях зарождавшегося ампира созданный Захаровым образ отличался суровым лаконизмом, что отвечало мемориальному назначению церкви. Тема базилики, восходящая к известным римским святыням, была актуальной в свете утопических проектов Павла вернуть христианству распавшееся единство. Кульминацией этих идей был замысел знаменитого Казанского собора А.Н.Воронихина. Схема латинского креста с доминантой «римского» купола определила облик и церкви Апостола Павла. Словно желая подчеркнуть несвойственную большинству русских церквей горизонтальность вытянутого здания, Захаров почти никак не обозначил парные колокольни в его силуэте. Две звонницы помещались по сторонам аттика паперти, словно экран, приставленной к телу храма.

Запоздавшим отголоском Троицкого собора Старова является Знаменский собор мужского монастыря в Курске. Точнее, не сам храм, построенный в 1826 г. предположительно по проекту А.И.Мельникова, а предпринятая в 1840-х гг. его реконструкция.

Собор Знаменского монастыря в Курске. Фото нач. 20 века

Знаменский монастырь в панораме Курска. С картины середины 19 века

Собор Знаменского монастыря в Курске. Фото 1970-х гг. (после утраты башен)

План собора Знаменского монастыря в Курске

Тогда над протяженным объемом трапезной воздвигли две колокольни, которые в сочетании с мощным классическим куполом и общей продольной композицией собора придали ему убедительное сходство со столичным прототипом. При этом речь идет о визуальном сходстве внешних форм, а не всей структуры сложного сооружения. Внутреннее пространство храма не имело ничего общего с базиликой.

О французской архитектурной теории 18 в. см.: И.Е.Путятин. «Портрет В.И.Баженова в кругу семьи» и идеальный образ храма в эпоху классицизма // 18 век - ассамблея искусств… С.154-172.

Архитектурный стиль - это совокупность характерных черт и признаков архитектуры.
Характерные черты определённого времени и места, проявляющиеся в особенностях функциональной, конструктивной и художественной сторон: назначение зданий, строительные материалы и конструкции, приёмы архитектурной композиции — формируют архитектурный стиль.

Архитектурные стили — полный список:

≡ Навигация 40 стилей

Английский фасад: солидно и долговечно

Современный английский дом сочетает несколько подвидов стиля: георгианский, викторианский, тюдоровский.
Основные черты таких зданий – два этажа, крутой наклон крыши, кирпичная кладка (чаще красного цвета), балкон с балюстрадой, решетчатые окна, присутствие в отделке дикого камня и кованых деталей.
Приметы жилища по-английски – непременная лужайка у входа, а также плющ или живописный виноград на стенах. Гаражи англичане ставят отдельно, под навесами. Британский стиль дизайна – это сдержанность, солидность и долговечность.

Барнхаус: простой, но стильный

Барнхаус (Barnhouse, от англ. — «дом-амбар») – архитектурный стиль XX-XXI столетия.
Мода на барнхаусы зародилась в Западной Европе – на стыке минимализма, лофта и био-тека. Внешне такой дом выглядит просто: прямоугольный, двухскатная кровля (часто без свесов), лаконичная наружная отделка, никаких излишеств. При этом он довольно практичен и удобен для жизни.

Барокко в экстерьере: монументальная пышность

Архитектурные стили: барокко

Законодателем барочной моды считают Микеланджело. Во всяком случае, дома в стиле барокко грандиозны и помпезны, как его скульптуры. Размах, извилистость, слитность постройки и скрупулезность отделки – вот краткий обзор архитектуры барокко.
Такой дом требует места и средств, ведь стилистика предусматривает и эркеры с балконами, и пилястры, и углубленные потолки, и арочные проемы, и даже башни. А еще богатое убранство: лепные розетки, гирлянды, венки.
Окна в барочных домах часто полуциркульной формы, а двери обрамляют колоннами.

Викторианский стиль: престиж и элегантность

Архитектура, популярная в XIX веке на Туманном Альбионе и в колониях, не сдаёт позиций и сегодня.
Викторианские дома – это 2-3 этажа, асимметрия, сложная, многогранная крыша, мансарда, нередко круглая башенка, просторное крыльцо, отделка резным деревом либо металлом, белый или бежевый цвет.
Впрочем, викторианский стиль имеет множество вариаций, в зависимости от времени и места его проникновения в конкретную культурную среду.

Готика в архитектуре: чеканная загадочность

Стиль легендарный, исторический, напоминающий о рыцарях и поединках. Ему присущи стрельчатые, веерные своды, ребристые и вертикальные, рвущиеся к небу линии, арки, переходящие в столбы, кессонные потолки, вытянутые, часто витражные окна.
Дом в готическом стиле отличается резким «скелетом»; его цвета – жёлтый, коричневый, красный, синий.
В качестве строительных материалов используют и камень, и дерево, ибо стиль формировался в различных обстоятельствах.
Дом с готическим «лицом» – строгий, графически-четкий и мрачно-торжественный!

Голландский стиль: непритязательный покой

Жилища в королевстве тюльпанов и мельниц – настоящие домашние очаги: комфортные, практичные и прочные. А все благодаря условиям: зыбкая болотистая почва принуждала зодчих к педантичной основательности, а дефицит площади – к поиску максимальной полезности, функциональности жилья.
Качества голландского домостроительства – симметричная планировка, высокие фронтоны, острая крыша с широкими рёбрами-вальмами, окна с деревянными ставнями, светлые оштукатуренные стены и цоколь, отделанный камнем.
Голландский дом – идеальная «гавань» для тех, кто ищет уединения.

Деконструктивизм: не такой как все

Стилистика деконструктивизма не оставляет шансов ни одному из архитектурных абсолютов. Она внедряется в любую среду кричащими ломаными формами и конструкциями, сложными для визуального восприятия.
Деконструктивизм называют не направлением архитектуры, а её отрицанием, тем не менее у деконструктивистов всё же есть точка опоры – конструктивизм и постмодернизм.
Архитекторы сознательно искажают принципы и композиционные мотивы этих стилей и на выходе получают динамичный и индивидуальный строительный объект.

Европейский стиль: популярная универсальность

Консервативный, добротный и подходящий к любому ландшафту, европейский дом, по большей части, имеет квадратную форму и возводится в 2-3 этажа.
Особенности – четырехскатная, покрытая черепицей крыша, цоколь, выложенный камнем либо плиткой, не очень большие, прямоугольные или же арочные окна, балкон, либо эркер, дверь контрастного цвета.
Декор скупой, рациональный, например, кованые перила крыльца и балкона …

Итальянский архитектурный стиль: утонченный драматизм

Плавные, «лебединые» линии, арочные окна, сводчатые потолки, симпатичные балкончики и естественная палитра фасада (от серого до коричневого цвета), вот признаки этого стиля.
Дома в итальянском стиле возводятся из камня и дерева, а в бюджетном варианте – из кирпича и бруса. Количество этажей – от одного до четырех.
Ключевую роль в создании образа великолепной итальянской виллы играет дворик: в нем обязательны мощеные дорожки, живые ограды, несколько скульптур, фонтанчик. Забор обычно из фактурного камня.

Дом в стиле кантри: теплота и душевность

Этот стиль многолик и опирается на местные порядки: скажем, во Франции «сельские» дома из камня, а в Канаде из бревен. В любом случае кантри-стайл предполагает традиционное и натуральное сырьё.
Отличительные штрихи такого экстерьера – рустикальность (облицовка внешних стен гранеными камнями), вкрапление предметов хенд-мейда (это могут быть кованные дверные ручки или подкова у входа), цвет фасада, напоминающий оттенки глины, дерева, песка. Двор прихорашивают уместной архаикой: птичьими гнездами на шестах, клумбами на повозках, моделью мельницы.

Классический стиль в экстерьере: подражание лучшему

Классическая архитектура зиждется на античных канонах, на лучших образцах итальянского Ренессанса, английского георгианства или русского зодчества.
Классика в экстерьере это симметрия здания (парадный вход является осью, вокруг которой расположены пристройки), присутствие колонн, треугольные фронтоны, портики, балюстрады, балясины и другие аксессуары той или иной архитектурной эпохи.
Дома классического типа облагораживают пилястрами и молдингами. Предпочтительный материал, конечно же, камень, однако, в наше время элементы для декора неплохо делают из гипса или полиуретана.
Классические особняки – чаще двухэтажные, светлого цвета…

Колониальный стиль в экстерьере: скромное очарование

Обеспеченные иммигранты и плантаторы строили свои домовладения, совмещая «привозные» капитальность и комфорт с местной экзотикой. Именно так возник колониальный экстерьер.
Дома в этом стиле монументальны, в два этажа. Планировка прямолинейная, подъезд поддерживает колоннада. Возводят их из камня, штукатурка нейтрального цвета. Дверь массивная, деревянная. Почти всегда в наличии терраса. Постройки отличается большими, панорамными окнами, которые открывают вид на сад или дикую природу.

Пожалуй, самый известный подвид колониального экстерьера – бунгало, одноэтажный или с мансардой особняк, с раздольной верандой на всю ширину фронтона.
Цвет его традиционно белый, светоотражающий, ведь строились бунгало в тропиках, сочетая черты традиционного английского коттеджа, армейских палаток и восточных шатров.

Конструктивизм в архитектуре: простота как искусство

Дома в стиле конструктивизм отличаются высокой функциональностью и художественной выразительностью которая достигается не за счет элементов декора, а благодаря формам и материалам.
Лаконичная геометрия и высокая целесообразность, присущие конструктивизму, переплетаются сегодня с натуральностью, естественностью, обилием света и пространства внутренних помещений.
Основными строительными материалами служат: бетон, стекло, металл, пластик и другое современное сырьё.

Лофт: модная фундаментальность

Идея стиля – в переделке технологических помещений, заводских цехов, гаражей или ангаров в богемные, элитные апартаменты.

Дом в стиле лофт – весьма просторное, высокое, подчеркнуто геометрическое здание, как правило, с минимальным количеством внутренних перегородок.
Основными строительными материалами служат кирпич и бетон.
Лофт-фасаду чужда любая отделка, не требует он и сайдинга.
Крыша чаще плоская, но может быть вальмовой, односкатной или двухскатной. Панорамные окна.

Дом в стиле модерн: восхитительный шик

Когда-то этот стиль стал знаменем движения за новую, в пику «скучной» классике архитектуру: с величавыми, изогнутыми линиями, многообразием форм и украшений.
С тех пор контуры проёмов в доме-модерн обязательно округлые, окна декорированы волнистыми, вычурными решетками либо витражами, в отделке фасада используется глазурованная плитка, мозаика, роспись…
В общем, «любой каприз», поскольку цель модерна – проявить индивидуальность домовладельца, подчеркнув неординарность его натуры.

Минимализм в архитектуре: свобода и свет

Архитектурные стили: минимализм

Элементарность и объёмность формы, плоская кровля, огромные окна, обилие стекла – так выглядит коттедж в деловом , минималистическом стиле.
Стеклянные фрагменты монтируются даже на крыше, а для отделки фасада применяют светлую штукатурку, камень или сайдинг из дерева.
Распространенные цвета – спокойные, естественные: белый, бежевый, оливковый, серый.

Дома в немецком стиле: сказочная самобытность

Домики эти будто «выпрыгнули» из сказок Гофмана и братьев Гримм. Они компактны и очень опрятны на вид.
Немецкому стилю присущи лаконичность, эффективность, отсутствие замысловатой отделки и натуральный цвет фасада.
Такое жилище имеет квадратную или прямоугольную форму, цоколь покрывают камнем, а двускатную крышу черепицей красных оттенков.
Украшают немецкий дом балкончик либо мансарда, а ещё тонированные доски – элементы фахверка.
Оригинальная деталь – окна, разделенные перемычками и защищенные ставнями. Дверь окрашивают в цвет, который выделяется на фоне дома.

Норвежский стиль: компактность и экологичность

Традиционный норвежский дом – обычно строится из лафета, то есть из полуобтесанных бревен.
Одноэтажный, приземистый, с небольшими окнами, он, тем не менее просторный внутри, чему способствует отсутствие прямого потолка.
Декором в экстерьере служит в первую очередь текстура строительного материала. Свою лепту в эстетику вносит и цвет: норвежские дома выкрашивают в яркие и сочные тона – вишневый, апельсиновый, насыщенно-зелёный.
Частое явление – травяная крыша. Это не только фольклорный «наворот», но и дополнительная защита от зноя и холода.

Постмодернизм в архитектуре

Ироничность и парадоксальность, театральность и сложные образные ассоциации – всё это о постмодернизме, представители которого преподносят привычные формы в непривычном контексте и ратуют за то, что искусством может быть всё.

Архитектура в стиле Прованс: деревенский романтизм

Почему этот стиль не знает границ?
— Потому что прованс – воплощение и блеска, и наивности, а еще символ семейных ценностей. Считается, название стилю дал французский регион, но «прованс» означает «провинция»: пасторальность, простодушие, неспешность и размеренность – вот его главные «козыри».
На юге Франции дома, главным образом строят из дикого камня, широко используя гальку и сланец. В иных местах прибегают к имитации, гипсовым панелям и плитам. Но крыши всегда черепичные, часто многослойные, различного уровня.
Северная стена обязательно глухая. Окна нижнего этажа могут отличаться по размеру от остальных, их нередко дополняют створками.
Преимуществом пользуются природные цвета: молочно-белый, травяной, соломенный. Приветствуются пристройки – веранды, террасы, кухни, амбары. Дверь деревянная, увесистая, с коваными петлями и смотровым окошком. Двор устилают брусчаткой.

Дом в прованском стиле немыслим без участка с пряными травами, незатейливыми цветами и лавандой в терракотовых горшках …

Стиль прерий (стиль Райта): гармоничность и функциональность

Стиль Райта в архитектуре

«Фрэнк Ллойд Райт – американский архитектор-новатор. Оказал огромное влияние на развитие западной архитектуры в первой половине XX века. Создал «органическую архитектуру» и пропагандировал открытый план в архитектуре.»

Дома в стиле Райта гармонично вписываются в окружающий ландшафт и украшают его.

Стиль ранчо: хозяйственность и основательность

Такой экстерьер, один из самых популярных в «одноэтажной» Америке. Впитав в себя нюансы других стилей, черты бунгало и «построек прерий», он окончательно сложился в начале прошлого столетия.
Невысокие дома-ранчо «распластаны» вширь, усложнены пристройками, оштукатурены и окрашены светлыми красками.
Внешний облик дома в стиле ранчо напоминает о том, что строить такое жилье начали фермеры: люди суровые, неприхотливые, ценящие труд, но также полноценный отдых!

Рококо в архитектуре: безудержная роскошь

Такие дома предпочитали французские аристократы. Классическая ордерная система, на основе которой они воздвигались, практически незаметна из-за обильного, витиеватого декора.
Стены дома-рококо буквально тонут в сквозных узорах и кружевных деталях – завитках, рокайлях, картушах.
Игривые арки, стройные колоннады, изящные карнизы и перила придают помещениям праздности, а бытию приятной лёгкости. Артистизм и манерность пронизывают здание-рококо, как солнце хрустальный осколок.
Традиционная расцветка – нежные пастельные тона.

Романский стиль в архитектуре: мой дом – моя крепость

Истоки этого направления кроются в Средних веках, когда повсюду возникали замки-цитадели. Их характерные черты – примитивность силуэта, массивность и брутальность, ведь защита и укрытие были главной задачей подобных обителей.
Основным строительным материалом служил (и служит) камень. Разнообразили постройку апсиды, башни с куполами и арочные своды.
Проёмы окон были узкими, словно бойницы.
Конечно, в современной версии романский особняк выглядит не так тривиально и грубо, как на старинных гравюрах.
Окна стали существенно больше, дикий камень заменила нарядная стилизация. Но незыблемым остался принцип: особняки в романском стиле должны быть большими, грузными и неприступными на вид.

Русский архитектурный стиль: домик-игрушка

Дизайн экстерьера в русском стиле не так однообразен, как может показаться. Это и дома, типичные для славянского деревянного зодчества, и особняки в стиле русского купечества, и дворянские усадьбы.
Бал, конечно, правит древесина.
Дом в русском стиле редко превышает два этажа, крыша двухскатная, окна небольшие, убранные наличниками, весьма желательно и крытое крыльцо. Балкончики, лесенки, башенки придадут особняку сходство со сказочной избушкой, а мудрёная резная отделка, открытая веранда на фигурных опорах – с боярскими хоромами.

Скандинавский стиль в экстерьере: характер нордический

Среди особенностей этого направления можно выделить: натуральные строительные материалы, минимальный декор, стеклянные двери, огромные окна (или же целая прозрачная стена), что продиктовано дефицитом солнечного света.
Покрывают скандинавские дома либо белой штукатуркой, либо деревянной вагонкой, которая выполняет и эстетическую миссию: тёмной древесиной окантовывают дверь и окна, светлой обшивают стены или же наоборот.
Крыша может быть как плоской, так и двухскатной.

Дом в Средиземноморском стиле: гламур и нега

Резиденции, полюбоваться которыми можно было лишь на теплом побережье, также вошли в энциклопедию дизайна.
Их особенность – светлый и радостный цвет (белый, кремовый, розовый); плоская, черепичная крыша; полуоткрытые, увитые зеленью веранды; просторные балконы и ротонды; наличие бассейна и, конечно, патио.
Постройка может состоять из нескольких частей, перетекающих друг в друга. Окна и дверные проемы часто подковообразные.
Предпочтение отдается природному камню, керамике, дереву.

Современный архитектурный стиль: свобода выбора

Ценность его – в демократизме. Этот дизайн приемлет любые строительные материалы, вплоть до новейших.
Такой дом отличается простотой и актуальностью. Он не нуждается в украшательстве, в тех или иных стилистических трюках.
Двухскатная крыша, достаточное пространство, панорамное остекление и энергоэффективность – пожалуй, всё, что требуется …

Стиль Тюдоров: благородное наследие

Тюдоровский дом – материальное воплощение истинно — английского характера. Он импозантен и немного старомоден, как стопроцентный джентльмен.
Сформировавшись в XVI веке, объединивший штрихи готики и Возрождения, фламандские и итальянские мотивы, тюдоровский стиль до сих пор остается востребованным.
Его атрибуты – толстые стены, высокие дымоходы, башенки, стрельчатые проёмы. Ну и, конечность, фахверк – наружный каркас.
В старину такие дома возводились из камня и дерева, сегодня же используют газобетон, панели и блоки. Балки, карнизы и ставни, как и раньше, выделяются темным цветом.
Главный фасад почти всегда содержит эркер, бывает, в виде башенки.
Нельзя не упомянуть о кровле: тюдоровские крыши сложные, с длинными вальмами и высокими фронтонами, с небольшими слуховыми окнами.
Вход – в виде арки, выложенной камнем и украшенной семейным гербом.
Территорию у дома оформляют каменными тротуарами, мощеными тропинками, коваными оградами и, конечно, английским газоном.

Дома в стиле фахверк: старинный колорит

Архитектурные стили: фахверк

Проблески этого стиля появились в XV веке в Германии. Спустя несколько столетий фахверк «захватил» всю Западную Европу. Обращаются к нему и сегодня.

По сути, техника фахверк – каркасный метод строительства. Его основа — крепления из деревянных балок, стоек, ригелей, раскосов. Некогда их делали из дуба, ювелирно соединяя меж собой «потайными» врубками и деревянными шпильками. Пустоты между балками уплотняли глиной, галькой, соломой. Стены штукатурили, белили, а каркас красили в коричневый, вишневый или черный цвета. Он и служил орнаментом фасада, деля его на четкие сегменты. Дома, расчерченные деревянными узорами, до сих пор называются фахверком.

Сегодня, в строительстве современных фахверковых домов используют утепленные панели, стеклопакеты, монтируют большие панорамные окна. Таким образом, сочетая старинное ремесло и новые технологии, создают эксклюзивный образ жилища.

Фермерский стиль: максимум воздуха

Такой экстерьер – категория обширная: английская его модификация существенно отличается от итальянской, а итальянская от североамериканской. Остановимся на общих деталях.
Фермерские дома чаще одноэтажные, светлого цвета, с ненавязчивым декором. Приметная черта – большое крыльцо или открытая веранда, которая, если позволяет площадь, может тянуться по периметру дома.
Для отделки выбирают либо древесину, либо материалы её имитирующие. Окна большие, с хорошим обзором, дверь нередко тоже стеклянная …

Финский стиль: аромат дерева

Ещё одна разновидность деревянного экстерьера.
Для обшивки фасада финны используют вагонку или планкен.
Высота – в полтора — два этажа. Крыша двускатная, керамо-черепичная. Перед домом нередко терраса, а над ней застекленный балкон.
Цвет фасада – древесные оттенки либо светлые краски: голубой, серый, бежевый.
Изюминка финского дома, само собой, сауна.

Стиль Фьюжн: гармония противоречий

Удивительный этот стиль отметает законы и правила.
Архитектор и дизайнер вольны использовать любые материалы, формы, фактуры… И даже принципы!
В отличие от эклектики, которая переплетает в целое отдельные детали сходных экстерьеров, фьюжн – это дерзкая попытка объединить диаметрально противоположное. Например, промышленный дизайн (лофт) и фрагменты барокко. Или готику с этно.
Кроме того, стиль предполагает использование сложной цветовой гаммы, разнообразие декора… Ну и, конечно, тонкое художественное чутье, которое не даст скатиться в архитектурную какофонию и дизайнерскую ересь .

Хай-тек в архитектуре: на грани фантастики

Такие дома – вызов традициям и демонстрация научных достижений.
Недвижимость в стиле хай-тек заметна издали благодаря ветрогенераторам и солнечным батареям. Планировка предполагает значительные размеры жилища и кубические формы.
Стены абсолютно ровные, структура гладкая, материалы – бетон, стекло, металл и пластик.
Цветовое решение – белый, чёрный, серебристый, оттенки различных металлов.
Хай-тек — дома отличаются также большой площадью остекления.
Терраса может быть открытой, но центральная дверь тоже стеклянная, раздвижная. Крыши чаще плоские, в виде ровных площадок, которые легко приспособить для отдыха. Фасады оснащают подсветкой.

Чешский дом: укромное местечко

Дизайн чешских коттеджей перекликается с европейскими архитектурными традициями. Чешские особняки отличаются правильной геометрией, приземистостью, высокими и многогранными черепичными крышами, каменным фундаментом.
Впрочем, вместо черепицы они, бывает, покрыты соломой, что гармонирует с сельским пейзажем. Окна и двери обтекаемой, округлой формы …

Дома в стиле Шале: надёжная защита

Трудно поверить, что в прошлом, шале – всего лишь домик пастуха у подножия гор. Отрезанный от цивилизации, этот приют обязан был отличаться стойкостью, неуязвимостью , иметь необходимый уровень комфорта.
Фундамент и первый этаж сооружали из камня, мансарду возводили из брёвен. Крыша альпийских домиков двухскатная, пологая, со значительными выступами, переходящими в навесы.
Фасад обращен к востоку, жилые комнаты к югу. Шале предполагает хотя бы один вместительный балкон.

Шале в современном виде – не только камень и древесина, но также кирпич и бетон, а ещё панорамные окна и большая терраса …

Дом в стиле Шато: дворянское гнездо

Собственно, так назывались загородные усадьбы французских вельмож, состоящие из замка, парка и, нередко, винодельни. Прославленный Версаль – по сути, шато.

Стилистику такого экстерьера определяют классические пропорции, большое количество стрельчатых окон, украшенных переплетами, многоскатная крыша, изящные фронтоны, широкие террасы, просторные балконы с кованными, филигранными перилами и эркеры.
Стены могут быть отделаны рустовым камнем, кирпичом, разукрашены лепниной.
Цоколь обычно из натурального камня, а кровля из черепицы.
Фасад в стиле шато – гордый знак фамильного благородства.

Шведский стиль: милая естественность

Являясь частью скандинавского стиля, шведская «домашняя» архитектура продолжает традицию эффектной простоты.
Особенность шведского коттеджа – контрастный цвет: стены его окрашены красным, а углы, оконные рамы и двери рельефно подчеркнуты белым.
Постройки чаще деревянные, окна большие, потому что солнечный свет в здешних краях ценится особо.

Этностиль: от терема до вигвама

Национальный почерк – душа этностиля. Это может быть дом, напоминающий русский сруб, построенный с использованием древесины и увенчанный коньком на крыше. Или особняк с восточным «акцентом» в виде арабского орнамента, персидских решеток и изразцов. Иными словами, сколько культур, строительных традиций – столько и источников, питающих разнообразный этно-экстерьер.

Этно-стиль, африканские мотивы

Стиль этно, тайские мотивы

Японский стиль в архитектуре: лаконизм и легкость

Загородные дома японского толка можно увидеть не только в стране Восходящего Солнца. Это объясняется тем, что японский стиль невероятно органичен.
Его сильные стороны – ясность, безупречность, незатейливость линий.
Материалы – камень, стекло и дерево, палитра сдержанная.
Раздвижные двери в таком доме бывают с каждой стороны; центральный вход часто дополняют ступенчатым настилом, напоминающим крыльцо и мостик.
У дома может быть и крытая, с широким обзором веранда, и открытая терраса.
Продолжение японского жилища – аутентичный ландшафт: мини-пруд, несколько живописных глыб и пара карликовых сосен даже заурядное жилье превратят в прибежище философа.

В 2013 году московская архитектурная школа отметила 275-летний юбилей трех ведущих мастеров, чье творчество было неразрывно связано с Древней российской столицей, как называли Москву в эпоху Просвещения. Этому городу удалось соединить талантливых архитекторов, воспитанников разных школ, рожденных в 1738 году — В.Баженова, М.Казакова и Н. Леграна. Насколько их связывало обращение к идеям французского классицизма?

Наиболее очевиден положительный ответ в отношении Николя Леграна — воспитанника парижской архитектурной школы, который после переезда в Москву был востребован именно как последователь традиций французского классицизма. Это доказывает его градостроительная деятельность, связанная с проектированием и последующей реализацией первого проектного плана Москвы 1775 г., а также педагогическая деятельность французского мастера, когда он обучал архитектурному искусству учеников Каменного Приказа и Московского университета. Положительные отзывы Баженова и Казакова об архитектурных произведениях Н. Леграна свидетельствуют о добрых взаимоотношениях в кругу московских зодчих.

Василий Иванович Баженов и Матвей Федорович Казаков — ровесники, связанные рядом общих строительных объектов. Однако эти архитекторы, пожалуй, более и не имели ничего общего. Ни архитектурная подготовка, ни масштаб реализованных замыслов каждого из мастеров, несмотря на их востребованность на государственной службе, не позволяет говорить о сходстве творческих биографий. Даже в истории изучении их наследия заметны колебания в предпочтениях и симпатиях то к одному, то к другому архитектору. Последние связаны, в значительной степени с французским архитектурным воспитанием В.И.Баженова — ученика Ж. Б.М. Валлен Деламота в Санкт-Петербурге и НІ. Де Вайи в Париже. Это объясняет интерес западноевропейских исследователей к этому русскому пенсионеру как проводнику идеалов античной классики в архитектурном преобразовании Москвы Нового времени.

Москва. Церковь Филиппа Митрополита. 1777-1778 гг.
Фрагмент интерьера

В отечественной историко-архитектурной науке нетолерантное отношение к произведениям Н. Леграна, В.И.Баженова и, в целом, — к западноевропейскому влиянию было вызвано в послевоенные годы развернутой идеологической борьбой со сторонниками космополитических взглядов. Именно в этот период сталинской науки более «безопасным» для изучения становится творчество М.Ф.Казакова — русского мастера, никогда не выезжавшего за пределы Отечества. Созданная в советском искусствознании система архитектурной атрибуции по декоративным деталям хотя и была ошибочной, но ее не следует считать напрасной. Легкость в обнаружении стилистического сходства по «завиткам» позволяла выбирать выгодную атрибуцию, ради спасения многих сооружений от уничтожения. В эти трудные годы благодаря массовому выявлению декоративных черт, якобы характерных для «школы Казакова», удалось сохранить целый пласт памятников московского классицизма.

Впрочем, многим из этих архитектурных произведений давно пора обрести имена истинных авторов.

Было бы неверно видеть в советском периоде «борьбы с космополитизмом» единственный источник, сознательно искажавший истинный масштаб влияния французского классицизма на московскую архитектурную школу последней трети XVIII в. Перечисление причин и характеристика всех этапов этого явления задача специального обширного исследования. Однако здесь нельзя не упомянуть о трагических событиях в Москве 1812 г., после которых в огне исчезли не только подлинные архитектурные шедевры, повторяющие лучшие парижские ансамбли, но и погибли архивы с бесценными документами. После пожара Москвы, связанного с пребыванием армии Наполеона, в древней российской столице сформировалось нетолерантное отношение ко всем следам присутствия «французов». Это прослеживается не только в исчезновении после 1812 г. из архитектурного штата московских учреждений французских мастеров, но даже в том, что москвичи предпочитали скрывать имена парижских архитекторов, создававших в последней трети XVIII столетия их городские усадьбы. Именно в послевоенный период патриотичные граждане старались подчеркнуть роль русских зодчих, подвергая забвению имена мастеров иностранных. Даже экономическая выгода при продажах «погорелых» домов лишала возможности владельцев называть истинные имена авторов. Это глубоко искажает ранние атрибуции построек екатерининского времени и не позволяет доверять написанным именно в эти годы первым творческим биографиям М.Казакова, не пережившего трагедию гибели своих произведений в московском пожаре. Достаточно вспомнить первые фразы его некролога, написанного сыном зодчего и опубликованного в 1816 г. Этот текст первой биографии начинался словами, точно характеризующими негативное отношение московского общества к западноевропейской архитектурной школе: «М.Ф.Казаков ни у одного иностранца не брал он уроков и никогда не выезжал из России». Это категоричное утверждение, что он лишь «руководился природными способностями» выражает настроение москвичей и объясняет причины, по которым долгие годы в Москве существовал негласный запрет на тему связи зодчего с европейским классицистическим наследием.

Возвращаясь к заявленной теме, нельзя не констатировать, что анализу присутствия стилистических форм французской школы в работах В.И.Баженова посвящен уже значительный корпус исследований как в отечественной, так и западноевропейской историко-архитектурной науке. Вместе с тем, без должного внимания остается тема о влиянии французского классицизма на работы М.Ф.Казакова — мастера, как уже говорилось ранее, никогда не покидавшего Россию и не получившего системного архитектурного образования у иностранных учителей. Однако, как любой архитектор, он зависел от желаний заказчиков, часто ориентированных на парижский вкус. Знакомясь с законами французской архитектурной моды, мастер опосредованно через проводников этого стиля, работавших рядом в

Москве, на обширной практике вырабатывал собственный архитектурный язык. В нем ему удавалось аккумулировать внешние атрибуты французского классицизма и сочетать их с собственным строительным опытом. Приоритет одного или другого в ходе строительства — тема для глубокого анализа. В любом случае, этот синтез — одна из самых интересных страниц не только в его творчестве, но и истории московской архитектуры екатерининского времени.

В рамках одной статьи невозможно охватить все произведения мастера, достаточно обратиться лишь к отдельным эпизодам из его обширной практики. Для раскрытия заявленной темы особый интерес представляют предварительные рабочие проекты М.Ф.Казакова, оставшиеся нереализованными. Отсутствие достаточного внимания к этим проектным вариантам, искажает представление об особенностях формирования модели московского классицизма последней трети XVIII века. Обратимся к одной из его крупных и ярких работ — созданию нового здания Московского университета.

Процесс последовательной разработки его проекта отражен на трех сохранившихся эскизных вариантах. Первый вариант исследователи склонны относить к самому началу 1780-х годов, второй — к 1784 г., после чего архитектор в течении двух лет работал над окончательным проектным предложением. Если обычно в формировании собственного замысла мастера двигаются «от простого к сложному», т.е. от общей идеи к детальной разработке, то данные три этапа скорее демонстрируют обратный процесс: «от сложного к простому», от варианта, преисполненного яркой планировкой и изобилием фасадной деталировки к более монотонному решению.

Самый ранний вариант наиболее далек от архитектурного почерка самого М.Казакова. Это первое проектное предложение, хотя выполнено и подписано рукой самого мастера, однако скорее свидетельствует, что он лишь перерабатывал некий чужой и сложный проект, который было необходимо приспособить к строительству. Архитектор, вероятно, оставляет от грандиозного замысла лишь небольшую часть, учитывая размер купленного участка земли для строительства университета в самом центре Москвы.

Данный проект не характерен для М.Казакова хотя бы потому, что здесь присутствуют грубые ошибки. Достаточно сказать, что проекция плана не соответствует проекции фасада — исключительный случай в практике этого зодчего. Стилистический анализ требует рассмотреть это проектное предложение, сосредоточив внимание на особенностях градостроительно-планировочных решений, на своеобразии архитектурного оформления фасадов, а также указать на ряд конструктивных вопросов, появление которых требует знакомства с опытом французской архитектурной и инженерной школ.

Безусловно, М.Ф.Казакову, в начале своей творческой деятельности, находившемуся под сильным влиянием французского неоклассицизма, приходилось перерабатывать проекты, выполненные в этом стиле. Для его краткой характеристики достаточно вспомнить учебные работы третьей четверти XVIII столетия, исполненные в архитектурных школах Парижа, где даже проектирование скромных по габаритам сооружений приводило к разработке масштабных градостроительных ансамблей. Показателен не только уровень архитектурной графики таких проектов, но и демонстрируемая в них способность учеников Королевской Академии Архитектуры в Париже и даже инженерной Школы Мостов и Дорог талантливо организовывать пространство, умело формировать ясную структуру главных и подчиненных объемов, которые в свою очередь образуют целостную систему внутренних хозяйственных и центральных — парадных дворов (курденёров). Их решение корреспондируется с окружающей планировкой квартала, посредством многоосевого ориентирования на главные магистрали, площади и значимые доминанты города. Здесь обязательная жесткая симметрия генпланов гармонично сочетается с пластичностью элементов отдельных композиционных узлов. Все эти проекты отличает особое соотношение в использовании простых круглых и квадратных форм, позволяющее полностью отказаться от кривых и рокайльно изогнутых конфигураций.

Сравнение фасадов двух партикулярных отелей. Париж. Отель де Шабанн на бульваре дю Тампль. 1758-1760. Архитектор П. Л. Моро-Деспру. Здание не сохранилось. Москва. Дом Вульфа на Полянке. Не сохранился. Архитектор не известен. Чертежи включены в первый альбом М.Ф.Казакова как дом И.И.Прозоровского

Жесткая субординация между главными и второстепенными частями объемно-пространственного решения отличает эти грандиозные проекты от барочной архитектуры. Многочисленные конкурсные работы на главную Римскую премию, выполненные в архитектурных учебных учреждениях Парижа в эпоху Людовика XVI, ярко отражают стремление к значительному градостроительному масштабу, что особенно характеризует эту школу.

Если перейти от рассмотрения генплана к анализу внутренних планировочных решений, характерных для французской архитектуры, то обычно всеобщее внимание здесь привлекают множество мелких помещений, асимметричных пространств, комнаток, будуаров, кабинетов, чердаков, потайных лестниц, гардеробов, альковов, уборных и других скрытых и полускрытых зон, определяющих уровень комфорта. Композиционно многие из них оказывались следствием сопряжения крупных геометрических форм помещений. Так, на плане первого варианта Университета у Казакова показаны глухие комнаты-ниши между центральной ротондой и окружающими ее пятью обширными залами. Некоторым из этих темных помещений архитектор пытался придать правильную овальную форму. Подобные узлы во французских интерьерах крайне любопытны и всегда были преимуществом, поскольку именно они позволяли удобно расположить сложное инженерное наполнение, необходимое для комфортного пребывания в здании. Казаков, вероятно, воспринимал их как серьезные недостатки, и на последующих вариантах он постарался максимально избавиться от всего «лишнего». Московский архитектор последовательно отказывался от «слепых» комнат, балконов, галерей, ниш, внутренних световых дворов, сложных планировочных решений и особых приемов соединения залов, теряя постепенно гармонию между сомаштабностью различных зон, системами ордеров, необходимое соподчинение объемов, связанное с требованиями согласовывать планиметрию и вертикальную разработку. Все это лишало окончательный вариант университета особой увлекательности в сценографии, столь характерной для архитектуры французского классицизма и приводило к «монотонной планиметрии» — опасного дефекта по мнению Ж. Ф. Блонделя, всегда требовавшего свободного решения планировки (distribution autonome). В окончательном виде ансамбль университета был построен по традиционной для мастера усадебной композиции с П-образным зданием вокруг парадного двора. Отсутствие акцентов на плоскости стен, имевших единую высоту, усиливало ощущение монотонности. Еле заметная раскреповка боковых портиков и центрального ризалита была скорректирована при дальнейшей реконструкции Университета после пожара 1812 г. Д.Жилярди полностью отказался от выступов Набоковых флигелях и сосредоточил внимание на центральном портике, заметно увеличив его габариты.

В разработке фасадных решений М.Казакова поэтапный отход «от сложного к простому» еще более очевиден. На первых двух вариантах архитектор непроизвольно продолжает перечерчивать с некого французского образца горизонтальное завершение фасадов в виде невысокого аттика над развитым карнизом. В дальнейшем он перекрывает университет высокой четырехскатной кровлей, традиционной в его практике. Это показано и на его окончательном проектном варианте фасада. Характер кровли существенно влияет на восприятие архитектурного облика этого ансамбля.

Из всей системы отличий архитектуры французского и московского классицизма наиболее очевидна именно организация кровли, как самый заметный внешний признак на фасадах. Особую трудность в российском климате вызывало желание заказчиков повторить плоскую кровлю, традиционную для французского неоклассицизма, отказавшегося от высоких мансард и крыш с изломом. Плоской такую кровлю можно называть с известной долей условности, поскольку организация пологих скатов для отвода воды к внутренним водостокам, позволяла скрыть все эту конструкцию за невысоким аттиком, ажурность которому придавали балюстрады с вазонами и фигурными декорациями. Эта подчеркнутая геометрия горизонтального аттика создавала иллюзию плоской террасы, поднятой над плоскостями водных бассейнов и ковровых газонов. Подобно многим элементам этот принцип перекрытия французская школа заимствовала из итальянской архитектуры, отчего в научной литературе западноевропейские исследователи этот тип кровли называют итальянским. Однако для русских заказчиков века Просвещения использование плоской кровли ассоциировалось с наиболее яркими примерами из французского классицизма. Достаточно вспомнить Версальский дворец, Малый Трианон, Монетный двор, отель Кондэ, де Сальм и очень многие другие парижские особняки. Практическому объяснению принципа расчета и возведения подобных кровельных конструкций посвящено немало изданий, как общего характера с особыми разделами, так и отдельных руководств. Несмотря на присутствие в Москве многочисленных специализированных французских увражей по архитектуре, строительному и инженерному искусству, с самыми наглядными примерами, складывается устойчивое впечатление, что большинство московских мастеров не изучали глубоко эти труды. К ним прибегали лишь с целью использования из них понятных и ясных фрагментов фасада или плана. Проекции разрезов или узлов вместе с текстами и пояснениями оставались, вероятно, без внимания. Подобный «внешний» характер заимствования французского классицистического языка прослеживается не только в конструктивных вопросах и решениях инженерных коммуникаций, системы вентиляции, организации подвальных и чердачных пространств, но и во многих других рабочих задачах.

При анализе проектных решений фасадов Университета нельзя не отметить отказ архитектора от первоначальных идей с развитой пластической разработкой центрального доминирующего объема, фланкированного ротондальными балконами. Сложность игры вертикального решения по фасадам точно соответствует сложности планировочного решения, что свидетельствует о высоком уровне архитектурного языка у автора. О посвящении московского храма Науке и Просвещению сообщают аллегорические скульптурные группы и барельефные композиции. Изобилие фигурных декораций и филигранной проработки архитектурных деталей не нарушает целостной тектоники фасада. Субординация между главными и второстепенными элементами создает гармоничное законченное произведение. Безусловно, архитектурный проект, который лег в основу первого варианта М.Казакова был выполнен мастером, чья палитра свидетельствует о высоком уровне его школы.

Здесь задействован значительный арсенал средств, заимствованный из французского классицизма. Характер балюстрад, десюдепортов, вазонов, картушей, барельефов, мулюр, боссажей и других декоративных элементов неизменно требуют обращения к архитектурным терминам, происходящим из французского языка. Отчего же эти атрибуты французского стиля постепенно исчезают к заключительному проектному предложению М.Казакова? Причин немало. Но даже изготовление и установка подобных элементов в России потребовали бы невероятных усилий и присутствия специальных опытных мастеров — декораторов и скульпторов. Их отсутствие в Москве принуждает Казакова к окончательному отказу от попытки самостоятельно воспроизвести их в натуре.

В его итоговом варианте на фасаде заметны лишь фрагменты, отдаленно напоминающие первоначальное пышное декоративное убранство. Эти следы присутствуют на центральной части, увенчанной пологим куполом на ступенчатом основании. Из всего богатства скульптурного оформления архитектор оставил только две симметричные фигуры, расположенные по бокам картуша на уровне аттика, который прорезан круглыми оконными проемами — люнетами в обрамлении гирлянд. Центральная лоджия с канеллированными четырьмя колоннами из первого и второго эскизных вариантов, трансформируется в лаконичный открытый восьми колонный портик. Французский ордер заменен Казаковым на излюбленный ионический ордер с небольшими выпусками бутонов из валют капителей.

Отказ от завершения центрального ризалита треугольным фронтоном (привычного приема для Казакова), использование люнет круглой формы, декорированных переплетенными гирляндами и ряд других деталей повторяют решение главного фасада Московского Кригскомиссарита, строительство которого было закончено к 1784 г. Николя Леграном по его собственному проекту. Документы с первоначальными сметами свидетельствуют, что белокаменное скульптурное оформление этого здания не было выполнено в полном объеме из-за сокращения финансирования. Однако даже реализованные панно по главному корпусу и угловым башням выдают воспитанника французской школы. Спрос на владение этим искусством был велик в период екатерининского классицизма. Здесь нельзя не упомянуть и востребованность спецкурса Н. Леграна по обучению своих учеников «рисовать орнаменты и барельефы и прочего, что относится до внутренних и внешних украшений».

Таким образом, на трех стадиях проектирования М.Казаковым Московского университета заметен единый принцип преобразований. Все рассмотренные метаморфозы первоначального замысла постепенно превращали сложный проект в понятный и легко исполнимый в местном климате и местными мастерами.

Безусловно, многие исследователи уже признавали присутствие в первом варианте М.Казакова идей чужого проекта. «Уже при беглом взгляде на предложенные планы и общую композицию университетского здания очевидна его близость к баженовскому проекту Смольного института». Это сходство, впрочем, не подтверждается исследованиями Ю. Я. Герчука, который полагал, что «так называемый проект «Смольного института» … не может быть связан с проектом Московского университета, … «Но главное, стилистически этот проект явно предшествует кремлевскому (с которым его многое связывает), и он представляет собой более полное воплощение черт именно раннего, 60-х годов, классицизма французского типа».

Существует версия о выполнении В.Баженовым по заказу П.А.Демидова летом 1780 г. проекта Московского университета, который не понравился московскому меценату. Чертежи, если они существовали, впоследствии пропали. Эта история давала надежду предполагать, что они были использованы Казаковым при разработке своих первых вариантов проекта Московского университета. Это объясняло бы присутствие в них французского стиля.

Здесь, впрочем, нельзя не сказать, что главным архитектором университета с 1773 г. был Н. Легран. Его бессрочные контракты, подписанные в 1773 и 1778 годах с кураторами этого учебного заведения, подробно раскрывают все обязанности архитектора. Среди многих пунктов указывалось: «…по ведомству университетскому строения … в теории и в практике исправлять он, Легранд будет в надлежащее время, так точно, как ему приказано будет и потребные на новое и старое строения планы сочинять и при всяких строениях быть и по должности архитекторской иметь надлежащее смотрение, и всячески стараться как о соблюдении казенного интереса, так и о прочности того строения». Из документов следует, что Н. Легран должен был руководить проходящими в 1770-х гг. подготовительными изыскательскими работы со сметными расчетами, предшествующими возведению нового университетского здания (как это явствует из документов Строительной Комиссии). Крайне важно, что покровитель французского мастера и куратор университета И. И. Мелиссино сообщал уже в 1775 г. императрице о готовности архитектурного проекта: «планы оного строения от университета предоставлены быть могут».

Сам Н. Легран с 1778 г. был занят строительством Кригскомиссариата в Москве, отчего даже ушел из Каменного Приказа, вызвав гнев его директора П.Н.Кожина. Пытаясь отстранить французского архитектора, он организовал проверку его работ. Незаконченную стройку в 1780 г. осматривали М.Казаков, К.Бланк и С.Карин, давшие положительные заключения о Н. Легране. Можно предположить, что в эти годы Н. Леграну уже трудно было совмещать строительство военного и университетского зданий. В случае передачи его предварительных эскизов М.Казакову потребовалось бы переработать этот проект в соответствии с его строительном опытом, отказавшись от всех сложных конструктивных, планировочных и декоративных элементов, трудновыполнимых в Москве.

Следует сказать, что история проектирования Университета не единственный пример, где уже в ранних эскизах ярко присутствуют черты стиля Людовика I XVI, а после переработки проекта они видоизменяются.

Подобные метаморфозы наблюдаются и в проектных вариантах Казакова в ходе разработки другого крупного московского произведения — ансамбля Присутственных мест в Московском Кремле или Сената. Даже при анализе первых его этапов проектирования заметно использование характерных композиций и планировочных решений, которые вырваны из контекста и помещены «под углом» в сложную историческую планировку Кремля. Французские черты прочитываются и в организации пространства внутренних треугольных дворов и курденёра с осевым трелучием, сосредоточенным в главном композиционном элементе — купольной ротонде. Подчеркнутая горизонталь в решении всех фасадов усиливается завершением плоской кровли, изображенной на первоначальном проекте, и замененной при строительстве Казаковым четырехскатной. Согласно этому же принципу вместо ризалитов с плоскими перекрытиями появляются портики с треугольными фронтонами. Изменение характера скульптурного декора на фасадах рождает новый облик, глубоко отличный от чистого французского неоклассицизма.

Но наиболее ценны для понимания различий между московской и французской школами чертежи с проекциями разрезов. Именно сопоставление конструкций демонстрирует масштаб изменений на ранних и поздних проектных вариантах. В первоначальном проекте Сената, который получил одобрение императрицы, конструктивное решение во многом повторяет приемы французской инженерной школы. Особенно это очевидно в организации кровельных работ и в использовании особых типов свода в основании ротонд. Достаточно указать на изображение под куполом Малого круглого зала т.н. «одностолпной палаты». Использование цилиндрического кругового свода вокруг центральной опоры широко распространено в ротондальных постройках как французского классицизма XVII в., так и XVIII столетия. Однако в России этот прием был малоизвестен местным мастерам. Непонимание принципа его работы заставляет Казакова отказаться от идеи его применения. Именно поэтому на осуществленном проектном варианте перекрытие Малого круглого зала было изменено. Эти и другие особенности раннего нереализованного варианта доказывают существование первоначального проекта, послужившего основой для последующей ее переработки М.Казаковым.

В задачу данной работы не входила переатрибуция произведений В.Баженова, М.Казакова и Н. Леграна. Несмотря на разное образование, они оказались одновременно в одном городе, находились во главе различных государственных строительных учреждений и работали на общих заказчиков, с местными строителями. Эти архитекторы не могли работать изолированно. Находясь под влиянием вкуса и желаний своих клиентов, в силу своей профессиональной подготовки, а также с учетом особенностей местного климата, им удалось сформировать особый и неповторимый архитектурный облик Москвы. Этот сплав французских идей с местной строительной школой рождал не только случайные отдельные произведения, но и целые архитектурные ансамбли города, украшавшие главные магистрали Древней столицы и новые площади. Постепенное исчезновение деревянной застройки и строительство огромных белокаменных дворцов, оформленных колонными портиками, с роскошными интерьерами, соответствующими французскому архитектурному вкусу, сопровождалось общим благоустройством города с заменой тупиков и переулков широкими просторными улицами, организацией общественных бульваров и парков. Масштаб этих изменений способствовал вовлечению Москвы в круг европейских городов, преобразуемых согласно новым эстетическим идеалам эпохи Просвещения.